Представьте, друзья, что в загнивающей Америке выяснится, что действующий президент в течение 25 лет (в том числе находясь у власти) имел бизнес с каким-нибудь Джонни «Яйца» из семьи Дженовезе или иным деятелем мафии. Причем бизнес чисто криминальный: с убийствами, распилом бюджета, отмыванием денег.
При этом подконтрольные этому президенту СМИ развернут кампанию под лозунгами: «Зато он не дал США развалиться!» и «Наш шнырь всех переиграл». Как-то сложно представить, да? — То ли дело встающая с колен путинская Россия. Ну да обо все по порядку.
1.Лучший друг папы.
Как-то в 2006 г. тяжелая и беспросветная жизнь обитателей городка Тур-де-Пей на Женевском озере была прервана ярким событием: какой-то богатый русский из Петербурга купил за 30 миллионов долларов местную достопримечательность – поместье Шато-де-Сулли, где когда-то жил основатель банка «Кредит Свисс» Вильгельм Эшер.
Новый владелец имения был парень при деньгах. В барском доме тут же начался масштабный ремонт, монтаж изощренных систем безопасности, а также строительство конюшни и бассейна для купания лошадей (хозяин с женой увлекались верховой ездой).
В имение были закуплены новые деревья-крупномеры, которые доставлялись туда… на вертолете. Так быстрее. Вскоре Шато-де-Сулли стало одним из самых дорогих поместий на швейцарской Ривьере.
По всему чувствовалось, что новый владелец имения решил обосноваться в Швейцарии всерьез и надолго. Даже выписал себе из Италии супердорогую моторную яхту «Нина» марки Riva Rivale 52. Чиста по Женевскому озеру погонять.
Rivale 52 от итальянской верфи «Рива» – это такая моторка для олигархов. 16 метров длиной, три каюты плюс салон, все удовольствие – от 1 млн. долл.
При этом личность русского нувориша долго оставалась загадкой для жителей местечка Тур-де-Пей: кто же поселился с ними рядом? – В официальных документах и при личном знакомстве он представлялся как Ильяс Трабер (Ilias Traber), греческий подданный.
Было видно, что месье Трабер – богатый человек и ведет какой-то международный бизнес. Он часто ездил по Европе, во Францию, Испанию, Россию, имел дела с какими-то оффшорными фондами. По его просьбе люксембургский инвестфонд «Жени Капитал» (Genii Capital), размещающий деньги владельцев крупных состояний, купил болид для Виталия Петрова — гонщика «Формулы-1» из города Выборга.
Ленинградская обл., 2010 г. В.В.Путин тестирует болид Виталия Петрова.
Гонщик Виталий Петров (слева) и его папа – Александр Петров. В интервью газете «Ведомости» Виталий Петров назвал Трабера «лучшим другом папы» и своим главным спонсором.
Все это было очень странно. Что это за деньги, которыми «греческий бизнесмен» Трабер распоряжается в Европе? Чьи они? И почему он — «лучший друг папы» Виталия Петрова (а папа там – бывший киллер из выборгской бригады тамбовской ОПГ)? И, наконец, с чего это Путин приехал кататься на этом болиде? – Он что, знаком с Трабером и выборгскими уголовниками?
Другие странности были связаны с делами месье Трабера на Лазурном берегу Франции и в Монако. Летом вся русская элита съезжалась на «Лазурку» потусить, скупались виллы, дорогие квартиры, стоянки для яхт.
Во Франции есть такое подразделение при налоговой службе – БКР (бригады контроля и расследований). Что-то типа налоговой полиции. В 2002 г. БКР департамента Приморские Альпы (куда входит Лазурный берег) провела расследование о покупке недвижимости русскими в этом регионе. Они собрали данные о людях и проверили их по различным каналам, в т.ч. через спецслужбы.
Был подготовлен отчет для служебного пользования, но кое-какие куски из него попали в прессу (в еженедельник «Экспресс»). В частности, в отчете БКР было указано, что в Ницце за 7 млн. франков (это было еще до введения евро) купил квартиру «друг Путина Илья Трабер», который по данным французских спецслужб «связан с тамбовской группой, контролирующей порт Санкт-Петербурга».
Да, но Илья Трабер – так звали месье Ильяса Трабера согласно по его второму, российскому паспорту. Оказывается, у него недвижимость еще и в Ницце. А с какими людьми он дружен!
Но это еще не все. В 20 км от Ниццы находится самое дорогое и культовое место Лазурного берега — княжество Монако. Здесь в казино Монте-Карло при царе играли в рулетку еще русские князья, графья и авторитеты (в области литературы).
«Это милое Монте-Карло очень похоже на хорошенький… разбойничий вертеп» (А.П.Чехов).
Но примечательный факт: с 2000 г. месье Трабер был объявлен в Монако персоной нон-грата. В вертеп его как раз не пускали. За что? – За отмывание денег. В 1999-2000 гг. он проходил по делу местной оффшорной фирмы «Сотрама», которую подозревали в разных нехороших делах. По итогам расследования Траберу и его компаньону Дмитрию Скигину был закрыт въезд в Монако навсегда.
Что там произошло, долгое время было неизвестно (власти княжества не стали предавать огласке инцидент). Подробности рассказал много лет спустя Роберт Эринджер, бывший начальник разведки Монако, после того, как ушел со своего поста в 2007 г.
Американец Роберт Эринджер и его близкий друг, отставной офицер ЦРУ Клэр Джордж работали на князя Монако с 1999 г., занимаясь негласным сбором информации о подозрительных иностранцах. В 2002-2007 Эринджер имел официальный статус главы разведки Монако (советника князя по безопасности).
Как рассказал Эринджер, фирма «Сотрама» в Монако подозревалась в отмывании денег тамбовской ОПГ, нелегальных сделках с русской нефтью, а также в торговле оружием и выплате откатов Путину по коррупционным схемам (на его оффшоры в Лихтенштейне). Целый букет там.
Эринджер не только рассказал про это расследование, но и опубликовал кое-какие документы, в т.ч. досье полиции Монако на фирму «Сотрама».
Фрагмент досье. М-да… А месье Трабер-то действительно из тамбовских:
Еще из того же досье: список предприятий под контролем русской мафии, деньги из которых прокачивались через «Сотраму».
О, боже! — Петербургский нефтяной терминал (его же Путин создавал). ОБИП — управляющая компания морского порта Петербурга. «Горизонт Интернешйнл Трейдинг» — контора в Лихтенштейне, куда сливали прибыль от заправочного комплекса в Пулково, который Путин в 1996 г. отдал Траберу и его коллегам.
Ёлки-палки: питерский порт, нефтяной терминал, Пулково — все под контролем бандитов, а деньги пилили в Монако вместе с Путиным.
Еще в этой истории стоит обратить внимание на одну смешную деталь. Монако – место красивое, налоговый рай для богачей и т.д. Но финансовая репутация княжества — отнюдь не безупречна. Здесь было и есть довольно много грязных денег. И «Коза-Ностра», и африканские диктаторы, всяко бывало.
Поэтому выгнать из Монако за отмывание денег — это как из борделя за разврат. Надо было особо отличиться. Т.е. наш герой, месье Трабер – человек незаурядный, как вы догадались.
Инцидент в Монако в 2000 г. был для него серьезным проколом. В какой-то момент двойная жизнь, которую месье Трабер вел в Европе, была раскрыта. Ведь Ильяс Трабер был респектабельный греческий бизнесмен, а Илья Ильич Трабер – уголовный авторитет тамбовской ОПГ по кличке «Антиквар». С длинным и кровавым следом за спиной.
К счастью для Трабера-Антиквара власти Монако в 2000 г. не стали раздувать шум , закрыли ему въезд по-тихому и всё. На его жизни в Европе это почти не сказалось. Французы тоже его не трогали, хотя, как видно из отчета БКР 2002 г., прекрасно знали, кто у них прикупил квартиру в Ницце.
Но сколько веревочке не виться… В 2008 Антиквар попал в новую историю – в Испании. И на сей раз она кончилась международным ордером на арест. В 2008 г. в Испании местная полиция после двух лет разработки провела операцию «Тройка» против русской мафии. Были арестованы десятки бандитов из Петербурга, которые приехали в эту страну на ПМЖ в конце 1990-х гг. Все сплошь были из тамбовской и малышевской ОПГ (изначально это была одна банда, которая потом разделалась на две части).
Хроника операции «Тройка». Арест Александра Малышева («Малыша»), в честь которого была названа одноименная ОПГ.
Питерских бандитов обвиняли в отмывании денег в Испании, вымогательстве, уклонении от налогов. Одним из обвиняемых оказался и наш герой. Испанцы пришли к выводу, что Трабер — один из крупнейших авторитетов русской мафии. Его должны были арестовать, но в тот момент его не было на территории Испании.
В 2016 г., отчаявшись увидеть Трабера у себя в стране, испанские власти объявили его в розыск Интерпола. Но к тому времени он уже бросил свою недвижимость в Европе и спешно перебрался в Петербург.
2.Мнимый блатной.
Фото ниже сделано в Севастополе в начале 1970-х гг. Курсанты СВВМИУ (Севастопольское высшее военно-морское инженерное училище) под руководством офицера на практических занятиях по управлению катером.
Капитан первого ранга Лев Никифорович Иванов (в центре), проводивший это занятие, вряд ли предполагал, что молоденький курсант, стоящий рядом с ним — это самый известный выпускник СВВМИУ за всю его историю: крестный отец бандитского Петербурга Илья Трабер.
Трабер окончил училище в 1973 и отправился служить на советский подводный флот. Однако военная служба у него не пошла. Хотелось денег, молодой офицер подрабатывал фарцовкой (торговля импортными товарами на черном рынке). А там за день можно было поднять больше, чем в армии за месяц.
Морской офицер и барыга на черном рынке — не очень совместимые понятия (в то время во всяком случае). В итоге в 1980 г. офицер Трабер ушел с флота и устроился… буфетчиком в пивбар «Жигули» в центре Ленинграда. Много лет при СССР и потом в 1990-е этот бар был из одним самых злачных мест в городе.
Известный питерский певец в стиле шансон Михаил Шелег даже песню написал про него:
Пива можно было выпить, но разбавленного. Это был еще один прибыльный теневой бизнес. Трабер освоил и его. К нему добавилась еще торговля золотом и антиквариатом — в них вкладывали свои сбережения богатые люди того времени: цеховики, теневики и т.п.
Плюс ко всему советская теневая экономика, как минимум, с 1970-х гг. была неплохо интегрирована с уголовным миром. Подпольные миллионеры платили уголовникам, чтобы те защищали их от других уголовников. Центром этого подпольного царства в СССР была Грузия. Там было больше всего цеховиков, они платили кавказским ворам в законе, которых на этой почве развелось неимоверное количество.
Среди этих грузинских бандитов был один авторитет, который по жизни имел особые связи с Питером и частенько брал у Трабера антиквариат. Это вор в законе Джаба Иосилиани. Трабер с Джабой были хорошо знакомы. Позднее, после распада СССР, Джаба стал крупным политическим деятелем в независимой Грузии.
Джаба Иосилиани в 90-х в период его увлечения политикой.
Джаба в национальном костюме. Редкий кадр, как Ельцин жмет руку вору в законе.
Трабер в отличие от Джабы никогда не сидел и вором в законе не был. Но в 1990-х гг. он тоже выбился в крутые авторитеты: начал с антикварного рынка Петербурга, подмяв его под себя. Потом последовал захват питерского порта, многочисленных нефтебаз, заправок, гостиниц и других активов в Петербурге и области. Так постепенно сложилась империя Антиквара.
Трабер сколотил собственную «выборгскую» бригаду из отборных отморозков («лучший друг папы»), которые обложили данью Выборг и окрестности. Эта бригада влилась в «расширенную» тамбовскую ОПГ, где Антиквар стал одним из признанных лидеров.
В этой тамбовской ОПГ Трабер был немного белой вороной. Большинство её вожаков
были классические «блатные»: по две-три судимости за плечами, образование — спортзал и тюрьма, трудовая биография — рэкет и убийства. Трабер отличался на этом фоне – выпускник серьезного военного училища, бывший член КПСС (вступил в 22 года, еще курсантом), по жизни — торгаш и барыга с многолетним стажем. Однако в 1990-х он тоже вошел в роль блатного пахана и она ему очень нравилась.
Это израильский бизнесмен Максим Фрейдзон (Макс-Оружейник), знакомый Трабера по Питеру 1990-х гг.
Из интервью Фрейдзона для радио «Свобода»:
«Илья … совмещал какие-то бизнес-навыки (торговля антиквариатом, работа барменом в пивном баре) и понятный и часто гротескно акцентируемый бандитский имидж: было как раз странно, что он его педалировал, чего не делали другие представители преступного мира этого уровня. Он служил связующим звеном, умел более-менее связано разговаривать, складывать, вычитать и умножать цифры, вычислять проценты».
Вот это вот умение быстро «складывать и вычислять проценты» и «служить связующим звеном» было очень ценно. Потому что огромную роль в возвышении Трабера на олимп преступного мира сыграли его связи с ФСБ и мэрией, и прежде всего с вот этими двумя людьми:
Это два старых друга по ленинградскому КГБ. В начале 1990-х оба уволились из органов. Путин стал замом Собчака в мэрии, а Корытов – замом Трабера в его банде. Путин в мэрии курировал экономику, Корытов в банде Трабера — силовой блок и связи с крышей. А крышей у Антиквара стало питерское ФСБ. Там у Корытова с Путиным осталась масса сослуживцев на высоких должностях.
В 1990-е начальником УСФБ Петербурга был путинский друг Черкесов, его замом – Григорьев (свидетель у Путина на свадьбе), в первой половине 1990-х начальником отдела по борьбе с контрабандой был Виктор Иванов. Были хорошие завязки и в Москве: там с 1994 г. в центральном аппарате ФСБ на высоких должностях служил еще один старый товарищ Путина по Питеру – Николай Патрушев.
Когда Путин познакомился с Трабером? — Это до сих пор покрыто тайной. В 2011 г. пресс-служба Кремля в ответ на вопрос «Новой газеты» сообщила, что Путин и Трабер познакомились при организации «Петербургского нефтяного терминала» (ПНТ) в морском порту. Т.е. в 1995 году. ПНТ был создан в июне 1995 г. при участии Трабера, а Путин курировал это дело со стороны мэрии.
Однако пресс-служба Путина, как обычно, врёт. Собчак был избран мэром Петербурга 12 июня 1991 г. На его инаугурации присутствовал Трабер, который преподнес новоиспеченному мэру бронзовый бюст Екатерины II. И как писала питерская пресса, Собчака с Трабером свел именно Путин. Так что Вова с Антикваром явно были знакомы ДО приватизации порта, уже в 1991 г., как минимум.
По сути Трабер – одна из самых старых связей Путина в преступном мире. Она длится уже более 25 лет – и при Путине-президенте они продолжали сотрудничать и имели общий бизнес (об этом мы тоже еще поговорим чуть ниже).
3.Бандитский порт.
Морской порт Санкт-Петербурга – огромное предприятие. К моменту распада СССР тут было полсотни причалов для самых разных грузов, нефтебаза, склады, буксирный флот, здесь же базировалось Балтийское морское пароходство, крупнейшее в России. Все это было захвачено и попилено бандитами. В порту, как выразилась одна питерская газета того времени, была выстроена «неформальная властная пирамида» с Трабером во главе.
Приватизация порта началась в конце 1992 г. Он был преобразован в акционерное общество, а его акции поделили на три больших пакета, округленно: 51+29+20.
51% — трудовому коллективу, 29% — мэрии Петербурга в лице КУГИ (Комитет по управлению городским имуществом) и 20% остались у федеральных властей. Еще одна важная деталь: 29% акций мэрии сделали привилегированными, т.е. без права голоса. Как потом выяснилось – по ошибке. Изначально они должны были быть голосовать. Но из-за «технической ошибки» неких клерков в КУГИ в 1993 г. этот пакет был сделан не-голосующим.
Причем эта «техническая ошибка» сильно облегчала задачу тем, кто хотел захватить порт. Ведь если из 100% акций только 71% голосуют, то достаточно скупить у работников порта, людей в массе небогатых, пакет в 35-36% — и порт твой (что в итоге и произошло). Поэтому «техническую ошибку» 1993 г. никто в КУГИ не торопился исправлять.
К началу 1997 г. Трабер и братва скупили уже не менее 40% акций. Купленные акции собрали на оффшорной фирме «Насдор» (Nasdor) из Лихтенштейна. Дальше оставался последний этап: назначить своих менеджеров. Для этого планировалось созвать внеочередное собрание акционеров и на нем поставить в порт свою управляющую компанию.
Её специально создали для этого случая и назвали «ОБИП» — Объединение банков, инвестирующих в порт. В шутку ОБИП расшифровывали как «Объединение бандитов, инвестирующих в порт».
Естественно, Трабер всю эту навороченную схему с оффшором из Лихтенштейна, ОБИПом в качестве органа управления портом, придумал не сам. Ему помогал компаньон и советник Дмитрий Скигин (это с которым они позднее проходили по одному делу в Монако).
Дмитрий Скигин, финансист тамбовской ОПГ.
Большую роль в захвате порта сыграл также некий Алексей Миллер, который до 1996 работал у Путина в мэрии, а в 1996-99 у Трабера в порту (он был там «директор по инвестициям»).
Вот такие кадры воспитал для страны Антиквар.
И все шло у них хорошо, но тут у Трабера и «бандитов, инвестирующих в порт» возникла проблема: глава КУГИ и вице-губернатор Петербурга Михаил Маневич. Причем последний как глава КУГИ подчинялся не только мэру, но и Москве. Маневич был членом команды Чубайса, руководившей процессом приватизации в стране в 1990-х гг.
Михаил Маневич.
В 1997 г. Маневич вдруг решил исправить «техническую ошибку» и все же перевести городской пакет 29% в разряд голосующих акций. Москва его поддержала. А ведь это в корне меняло расклад. Контрольный пакет у бандитов уплывал. Вся многолетняя скупка акций Трабером грозила пойти крахом.
Что двигало Маневичем, так и осталось неясным. Но это точно был не внезапный припадок честности. Маневич был главой КУГИ с 1994 г., он дружил семьями с Трабером. Он не раз помогал бандитам в захвате собственности и не только в морском порту. Весьма дружен с Трабером был и первый зам Маневича в КУГИ – некто Герман Греф.
Что же произошло между друзьями в 1997? – Наиболее правдоподобная версия состоит в том, что Маневич пошел против Трабера не сам, а просто выполнял указание из Москвы — от Анатолия Чубайса. В обмен на перевод акций в голосующие ему обещали хорошую должность в столице на федеральном уровне. Если так, то московское начальство, решая какие-то свои вопросы, подставило Маневича под пули…
Михаил Маневич, его жена Марина (справа) и коллеги по работе – Анатолий Чубайс и Альфред Кох.
Итак, Маневич в 1997 встал на пути у братвы. Перевод 29% городской доли в порту в разряд голосующих акций никак Трабера не устраивал.
18 августа 1997 г. , утром, Маневич с женой вышли из дома, сели в служебное «Вольво» и поехали на работу…
Работал профессионал. Стрелял из «Калашникова», с чердака, из очень неудобной позиции, ему пришлось высунуться чуть ли не наполовину из слухового окна. Восемь выстрелов через крышу и заднее стекло. Маневич успел только крикнуть «Марина!», она бросилась на пол и её легко ранило. Маневич лежал на заднем сиденье, из-под ключицы у него бил фонтан крови, вспоминала жена. Она пыталась заткнуть его пальцами, но бесполезно. Пуля прошла через сонную артерию.
Почерк исполнителя был уникальный: убийца не пользовался перчатками, а смазал руки кремом. Так более плавный спуск курка, что важно при стрельбе с дальней дистанции. И отпечатков не остается. Сделав свое дело, он бросил автомат и ушел по крышам домов.
Официально убийство Маневича не раскрыто до сих пор, 20 лет прошло. Хотя в бандитском Петербурге 90-х многие прекрасно знали, чей это был почерк с кремом. Бригада братьев Челышевых – бывшие военные диверсанты ГРУ, работавшие на тамбовскую ОПГ.
После убийства Маневича Греф занял его должность. Он был более покладистым. В порт не лез. На 29% акций не покушался. Траберу угождал.
2007-й год. 10 лет спустя. Греф и другие на могиле Маневича.
Из воспоминаний В.В.Путина ( «От первого лица. Разговоры с Владимиром Путиным». Москва, 2000 г.):
«Миша [Маневич] был потрясающий парень. Мне так жалко, что его убили, такая несправедливость! Кому он помешал?..»
Кому он помешал? — Вам ли не знать, г-н Путин. Спросите у Трабера. И потом, при перепродаже порта в конце 90-х группе московских бизнесменов (Южилин и компания), разве Скигин не выплатил вам вашу долю? Вот тут близкие друзья Скигина говорят, что вас там не забыли. Так что смерть «потрясающего парня Миши» вам была очень даже выгодна. Или вы уже не помните? Такая мелочь по сравнению с украденным позднее, что затерялось просто?
4.Терминалы.
Важный момент в захвате питерского порта в 1990-х гг. состоит в том, что порт приватизировали, так сказать, оптом и в розницу. Т.е. пока в 1993-97 гг. шла скупка контрольного пакета у работников, по ходу дела его еще и растаскивали по частям: то один причал уходил в аренду на 10-20 лет за копейки, то другой.
Самым лакомым куском была портовая нефтебаза или как её называли — «нефтеналивной район». Через него проходил экспорт нефтепродуктов, заправка (бункеровка) судов.
В июне 1995 г. нефтебазу отдали в аренду фирме «Петербургский нефтяной терминал» (ПНТ), за которой стояли бандиты из тамбовской и малышевской ОПГ, а также вице-мэр Путин, который пробивал это решение.
Трабер-Антиквар там тоже участвовал через фирму ИЮБ «Петер» (информационно-юридическое бюро «Петер») и лихтенштейнские оффшоры.
Бывшую портовую нефтебазу вскоре расширили, она стала приносить братве хорошие деньги, которые они пустили на скупку контрольного пакета самого порта. Прям как у Наполеона: «Война должна кормить себя сама». Захватили нефтяной терминал — прибыль с трофея пошла, что захватить все остальное.
Автором идеи захватить портовую нефтебазу и создать Петербургский нефтяной терминал был Дмитрий Скигин. Идея ПНТ прокатила удачно, и в 1996 Скигин предложил братве новый проект: захватить по той же схеме нефтебазу в аэропорту Пулково.
Сказано – сделано. Как рассказывает Максим Фредзон, друг Дмитрия Скигина, Дима поехал к Путину, предложил откат. Они долго торговались, в итоге сошлись на 4%. Но учитывая, что бизнес планировался с выручкой в сотни миллионов долларов (монополия на заправку самолетов в огромном аэропорту), то и это очень недурно. В мае 1996 г. по распоряжению Путина нефтебаза в Пулково ушла бандитам.
В компьютерных базах среди документов питерской мэрии тех лет есть это распоряжение Путина №488-р. То самое, за которое он взял со Скигина 4%.
Фирма «Совэкс» , упомянутая в распоряжении, получила монополию на заправку самолетов в Пулково. Формально её владельцами были Скигин, Фрейдзон и оффшор из Лихтенштейна «Горизонт Интернейшнл Трейдинг» — расчетный центр и общак тамбовских в Европе. Ну по факту «Совэкс» полностью контролировался братвой.
При этом, как описывает Фрейдзон, «Совэкс» открыто не платил налоги, т.к. плату за топливо иностранные авиакомпании переводили напрямую в Лихтеншейн, на счета «Горизонт Интенейшнл». Там, же в Европе эти деньги отмывали через сеть оффшоров и делили между участниками бизнеса.
Мы вам керосин в Пулково, вы нам – деньги в Лихтенштейне. Все по-простому.
Теневые расчеты шли четко, за чем следили Трабер и Скигин. Лишь однажды завеса тайны была приоткрыта над этим оффшорным царством тамбовской ОПГ – в деле фирмы «Сотрама» в Монако в 1999-2000 гг.
В самом конце 1990-х гг., когда бандиты уже захватили порт и всю топливную инфраструктуру города, у них прошло перераспределение захваченных активов, чтоб было четко понятно, кто, с чего кормится. По словам Фрейдзона, «Совэкс» по решению братвы отошел в распоряжение Трабера. Неформальную долю Путина при этом не тронули.
Трабер и Путин владели «Совэксом» до 2007 г., после чего компания была продана консорциуму в составе «Газпрома» и «Лукойла». Вот такой гешефт вышел у Вовы с Антикваром.
5. «Мистер Трабер позвонил мистеру Грефу…»
В 2016 г. в Высоком суде в Лондоне слушалось интересное дело: питерский коммерсант Виталий Архангельский судился с банком «Санкт-Петербург». В середине 2000-х гг. Архангельский купил ряд терминалов в портах Петербурга и Выборга, для чего влез в долги, но не смог расплатиться. Кризис 2008 г. подкосил.
Невозврат кредита привел к затяжному конфликту бизнесмена и банка, который превратился в многолетнюю сагу с судами по всему миру: в России, в Лондоне, Ницце и даже на Британских Виргинских островах.
Бизнесмен Виталий Архангельский.
Ситуация усугублялась тем, что в долг Виталий взял именно у банка «Санкт-Петербург». Это учреждение с богатой историей. Банк «Санкт-Петербург» участвовал еще в путинской афере «Сырье в обмен на продовольствие» в 1991-92 г. Он же был соучредителем фирмы СПАГ в 1993 для отмыва кокаиновых денег. Мутная мафиозная контора, которая много лет была на подхвате у мэрии Петербурга.
Владельцы банка за время его работы несколько раз менялись, сегодня он формально принадлежит своим менеджерам. Но реально, как утверждает Архангельский, банком «Санкт-Петербург» в 2008-2010 гг. владели две семьи: Валентины Матвиенко и Анатолия Сердюкова. А это путинская элита: Валя-Стакан и Толя-Мебельщик.
Поэтому шансов в конфликте с банком «Санкт-Петербург» у Виталия Архангельского было немного. В 2009 банк крепко наехал на него. Аресты имущества, уголовные дела. Причем вопрос не ограничился просто возвратом кредита. Воспользовавшись его проблемами, банк захотел забрать ВСЕ активы коммерсанта себе. При этом стоимость последних намного превышала долг. Спор кредитора с должником превратился в рейдерский захват.
Летом 2009 г., когда дела Виталия были совсем плохи, он обратился к авторитету Траберу, «ночному коменданту» портов Выборга и Петербурга. Тот обещал помочь. У Трабера был свой интерес. Архангельский в 2008 г. собирался купить у него «Выборгскую топливную компанию» (сеть заправок на трассе «Скандинавия»), но сделка сорвалась из-за проблем у покупателя. Трабер обещал помочь Архангельскому перекредитоваться в Сбербанке с расчетом, что у того появятся деньги на покупку заправок.
Что произошло дальше, широкой публике стало известно весной 2016 г., когда стенограммы суда по делу Архангельского были опубликованы в Интернете юридической компанией «Кофранс» (Ницца), представлявшей его интересы.
Из протокола допроса Виталия Архангельского в суде 22.02.2016 г.:
«Он [Трабер] позвонил мистеру Грефу и организовал мне встречу с ним Москве, потом встречу с ним же в Сингапуре, т.е. я летал в Сингапур, чтоб встретится с мистером Грефом».
Оттуда же (протокол от 22.02.2016 г.):
«Мистер Трабер – давний деловой партнер Грефа, т.к. мистер Греф был руководителем комитета по имуществу в мэрии Петербурга…Мистер Трабер совершил много сделок вместе с мистером Грефом… Я поехал на один день в Москву, чтоб встретиться с Грефом, т.к. думал, что Греф сможет решить мои проблемы, учитывая влияние на него мистера Трабера или Антиквара, как его называют в преступном мире».
Ну и совсем шикарная цитата их этого суда:
«Мистер Трабер – известный уголовник, но он [мистер Греф] был вынужден встретиться со мной, чтобы угодить мистеру Траберу».
Короче, Трабер стоит выше Грефа в иерархии и поэтому Греф перед ним шестерит. Все эти откровения были на заседании суда 20.02.2016 г. Следующий допрос Архангельского был 24.02.2016 г. Опять встал вопрос о Трабере и Грефе, т.к. англичане не поняли: как глава крупнейшего госбанка стремится угодить известному уголовнику.
На что последовал ответ:
«Мистер Греф сыграл важную роль в приватизации порта Санкт-Петербурга и ряда других объектов, которые в итоге попали в руки мистера Трабера… Мистер Трабер имеет огромное влияние на мистера Грефа и последний просто не мог не встретится со мной, не мог быть не-вежливым со мной, это так, да».
Однако в итоге связи Трабера Виталию Архангельскому не помогли. Греф, конечно, хотел угодить Антиквару, но еще больше он хотел угодить Вале-Стакан и Сердюкову – хозяевам банка «Санкт-Петербург». А те как раз НЕ были заинтересованы, чтобы Архангельский получил деньги.
В итоге Архангельскому пришлось бросить все и бежать за границу. Бизнес его раздербанили, но зато он немного пролил свет (в судах) на взаимоотношения в старой питерской команде Путина. А именно на место в ней Германа Грефа. Как это ни прискорбно, но место его – у параши. Как шестерил у них в 90-е, так шестерит и сейчас.
6.Выборгский судостроительный завод.
Выборгский судостроительный завод (ВСЗ) – одна из крупнейших верфей на Северо-Западе России.
В 2000-х гг. завод переживал не лучшие времена. В СССР эта верфь специализировалась на платформах для бурения на шельфе, но в 2000-2006 гг. построила всего одно такое судно по заказу норвежцев. Завод сидел без заказов, весь в долгах и его владелец (бизнесмен Сергей Завьялов) активно искал, кому бы его продать.
Покупатели долго не находились, но в конце 2006 Завьялову, наконец, повезло. Две группы инвесторов объединились и на паях выкупили у него ВСЗ. Кто были эти покупатели?
С одной стороны, группа малоизвестных (на тот момент) бизнесменов из Петербурга: бывшие чекисты Дмитрий Горелов и Сергей Колесников; сын Дмитрия Горелова Василий, бывший военный; Николай Шамалов – бывший стоматолог и член дачного кооператива «Озеро». Часть купленных акций они оформили на себя лично, часть на фирму «Росинвест» — непонятную контору, которая регулярно получала колоссальные деньги из Швейцарии и сорила ими по всей России, покупая активы то здесь, то там.
С другой стороны, покупателями ВСЗ выступили местные инвесторы, из Выборга, которые были в городе давно и хорошо известны. Как бандиты из бригады Трабера —
Александр Петров, Александр Уланов, Юрий Паймулин, Олег Цой. С ними на ВСЗ появилась и Наталья Беликова – адвокат Трабера в Выборге.
Прямо скажем, удивительный сложился альянс. Что общего между чекистом Дмитрием Гореловым, другом Путина:
И уголовником Паймулиным из банды Трабера?
Что общего между сыном чекиста Горелова Васей, которого папа пристроил в банк «Россия»
И бандитом Александром Петровым из банды Трабера? — Хотя нет, о чем это я. Он же теперь активист «Единой России» в Выборге и помощник депутата Госдумы:
Что общего между Николаем Шамаловым, соседом Путина по «Озеру», совладельцем путинского банка «Россия»
И Александром Улановым, ближайшим подручным Трабера?
А ведь все эти люди на паях купили Выборгский судостроительный завод в 2006 г. Т.е. это был как бы совместный проект.
Смысл происходящего стал понятен позже, когда в 2010 г. неожиданно сбежал за границу один из покупателей ВСЗ — бизнесмен Сергей Колесников. Причем сбежал не с пустыми руками, а прихватил с собой кучу документов и даже записи разговоров с Шамаловым и Гореловым, которые он тайно делал несколько месяцев, готовясь к побегу.
Сбежав, он рассказал много интересного. По его словам все акционеры завода из их группы (он сам, Шамалов, отец и сын Гореловы) — это просто подставные лица. Бригада виолончелистов. А работает бригада на Путина. Т.е. контрольный пакет ВСЗ купил Путин. Лично. Покупка была оплачена со счетов фирмы «Росинвест». А «Росинвест» был создан в 2005 г. специально для вложения путинских денег, хранящихся в Швейцарии.
Еще раз: Выборгский судостроительный завод в 2006 г. купили действующий президент России В.В.Путин и уголовный авторитет И.И.Трабер (Антиквар) на паях. Общий бизнес у ребят.
Больше того, этот завод в Выборге – это был не единственный и не самый большой проект по вложению денег Путина, нажитых непосильным трудом в швейцарских банках. А главный — это был грандиозный дворец под Геленджиком за 1 млрд. долл., постройку которого оплатили с «Росинвеста».
А уже плюс к дворцу «Росинвест» в 2006-2008 гг. прикупил по России несколько заводов и фабрик, которые приглянулись инвестору Путину. Доля малая (около 50 млн. долл.) пошла в Выборг на покупку ВСЗ.
Дополнительную пикантность этой истории придавало то, что личные деньги, которые Путин инвестировал в ВСЗ, ранее были украдены им из медицинского бюджета России. Из русских больниц. Украли их через фирму «Петромед», где Колесников был вице-президентом (об этом мы еще поговорим чуть ниже). Причем целью инвестиций Путина в ВСЗ было … украсть еще больше.
После покупки ВСЗ через него прогнали заказ на две буровые платформы для «Газпрома» общей стоимостью 2 млрд. долл. Правда, 90% всех работ выполнил субподрядчик — фирма «Самсунг» за 1,15 млрд. долл.
Одна из этих платформ, её потом назвали «Полярная звезда» на верфи в Корее. Всю верхнюю часть (главную) вместе с начинкой делали тут.
В принципе, «Газпром» мог и все заказать у корейцев, это обошлось бы дешевле. Но зато за счет завышения цены Путин и Трабер заработали неплохие деньги (не менее 500 млн. долл.). Для чего, собственно, вся операция с покупкой ВСЗ и затевалась.
Прогнав заказ, Путин и Трабер утратили интерес к заводу. Завод несколько лет снова прозябал, а в 2012 они его продали государству — Объединенной судостроительной корпорации. Тоже с прибылью, естественно .Вот такой гешефт получился у Вовы с Антикваром.
Вообще, то, что рассказал Колесников на Западе, поначалу вызвало шок. Ему не поверили. Ведущие американские газеты отказывались это публиковать до юридической экспертизы документов и прослушки, которые он вывез. Агентство «Рейтер» провело даже собственное расследование его информации с целью перепроверки.
Но, увы, все подтвердилось. Путин, которого на Западе поначалу с радостью принимали и обхаживали, оказался еще одним диктатором Третьего мира по типу Мобуту или Мугабе. Те тоже, сидя у власти по 20-30 лет, воровали все, что плохо лежит, разглагольствуя о проклятых белых колонизаторах и африканских духовных скрепах.
7.Вова-35%.
Как бизнесмен Сергей Колесников, от которого стало известно про путинский дворец и бригаду виолончелистов Шамалова, вообще попал в ближний круг российского президента (и в указанную бригаду тоже)?
Когда-то в далеком 1992 г. при мэрии Собчака была создана коммерческая структура — фирма «Петромед». Учредителями её были Комитет по внешним связям мэрии (Путин), комитет по здравоохранению и два бизнесмена – Дмитрий Горелов и Сергей Колесников. Оба – бывшие чекисты. Позднее, в 1996 г., они выкупили эту фирму у мэрии, став её единоличными владельцами.
Официально «Петромед» был создан для закупок медоборудования в больницы города. Правда, оборудование закупалось импортное и, в основном, у одного поставщика – питерского филиала компании «Сименс». В этом филиале тогда работал хороший друг Путина Николай Шамалов.
Шамалов работал в питерском филиале «Сименса» с 1991 по 2008 г., сначала менеджером по продажам, потом главой филиала. Продажи для нужд города шли через «Петромед». Схема была простая: мэрия переводила в «Петромед» деньги, тот брал на них у «Сименса» оборудование — постоянно и на крупные суммы (до 50 млн. долл. в год в бытность Путина вице-мэром).
Все они (Путин, Шамалов, Горелов и Колесников) хорошо знали друг друга и работали командой: Путин в мэрии пробивал бюджет, Шамалов в «Сименсе» обеспечивал товар, Горелов и Колесников работали «прокладкой» — посредником, у которого по пути оседала часть денег. В 1996 г., как Собчака с Путиным убрали из мэрии, бизнес «Петромеда» резко сдулся. При новых властях оказалось, что без такого посредника легко можно обойтись.
Зато как в 2000 г. Путин стал президентом, «Петромед» снова расцвел. Он стал работать в масштабе страны и превратился в огромный холдинг – группу компаний в России и за рубежом с годовой выручкой 250 млн. долл. в год. Шамалова в «Сименсе» носили чуть ли не на руках – он один делал там годовой план по продажам.
Шамалов, Горелов, Колесников
Расцвет «Петромеда» при Путине произошел, конечно, не просто так. Как рассказал Колесников, как только Путин стал президентом в 2000 г., он вызвал к себе Шамалова – обсудить некие «новые возможности для бизнеса», которые открылись в связи с его (Путина) избранием на этот пост.
А возможности открылись заманчивые. Путин предложил Шамалову и «Петромеду» выгодный бизнес: он как президент РФ обеспечит их заказами на поставки оборудования в больницы России, а они ему – 35% отката со всех полученных сумм. Откат нужно было отправлять на оффшоры Путина — «Сантал Трейдинг» (Панама), «Роллинз Интернейшнл» (Британские Виргинские острова), «Ланаваль» (Белиз) и др.
Ребята из «Петромеда» с радостью согласились. Схема потоков была простая: «Петромед» получал деньги на оснащение больниц и переводил их в свои лондонские фирмы-«прокладки». Дальше часть шла на медоборудование, а часть разворовывалась — её раскидывали по «сейфам» (карибским оффшорам). По факту откат составлял даже не 35%, а все 40-45, т.к. Шамалов, Горелов и Колесников накидывали свою комиссию плюс к путинской доле.
Что за деньги приходили на «Петромед», из которых потом финансировались дворцы и другие покупки? — Деньги были двух видов:
1.Взятки Путину от олигархов замаскированные под «благотворительные взносы». Например, в июле 2001 Абрамович дал 203 млн. долл. на приборы для Военно-медицинской академии в Питере. Приборы купили, но не на всю сумму. 71 млн. из 203 Путин положил себе в карман. По оценке Колесникова в 2001-2005 гг. через их фирму таким нехитрым способом Вовочка нажил с «благотворительных взносов» около 500 млн. долл.
2.Чистое воровство из бюджета (госзаказы). Как же без них. Через «Петромед» прогоняли не только деньги частных «благотворителей» Путина, но и бюджетные средства. Как показало собственное расследование «Рейтер», в 2006-2010 гг. только через одну из лондонских фирм «Петромеда» (фирму «Грейтхилл») прошло 195 млн. долл., выделенных по нацпроекту «Здоровье». Из них 111 потратили на медоборудование, а 84 – украли (43%). Откаты перевели в оффшор «Ланаваль» в Белизе (есть такая страна, рядом с Гондурасом).
«Ланаваль» — это путинский оффшор, которым управляли Шамалов и Горелов. «Рейтеру» удалось проследить (частично), куда дальше с него пошли украденные 84 млн. долл. Как оказалось, 52 млн. из 84 были потрачены на мебель и отделочные материалы во дворец Путина под Геленджиком.
Мебель, кстати, классную купили. Да и фрески тоже ничего. Деньги на медицину потрачены с пользой.
Кстати, судя по прослушке, которую делал Колесников перед побегом, мебель и материалы для дворца ввозили в Россию… контрабандой. Путин не захотел платить пошлины. Украл чужие налоги, а сам платить не захотел.. И потребовал, чтобы Шамалов ввёз все контрабасом.
О чем это говорит? — О большом уважении Путина к обычным гражданам России (у которых он украл из больниц деньги). И о большом уважении его к российским законам, правовой культуре, так сказать. Он же юрист. Да и ленинградская улица его научила. Секция дзюдо авторитета Лени-Спортсмена. Грязные, полные шпаны, дворы у Некрасовского рынка (райончик, где Володя провел детство). Знатные были очаги правовой культуры.
Электросталь, Московская обл. Октябрь 2015 г. Центральная городская больница, детское инфекционное отделение.
Кисловодск, Ставропольский край. Апрель 2016 г. Центральная горбольница, хирургическое отделение.
Выкса, Нижегородская обл. Октябрь 2014 г. Центральная районная больница, детское инфекционное отделение.
Там же. Мебель, фрески, ну и так далее.
И таких больниц по России много. Не дошли деньги на их ремонт. Потерялись в Белизе. Нацпроект «Дворец» он же приоритетный.
Впрочем, больничные деньги Путин тратил не только на дворцы. Володя ведь не просто казнокрад, а еще и капиталист: владелец заводов, газет, пароходов. Из интервью Сергея Колесникова в июне 2011 г.:
« Когда у нас оказался сформированный достаточно значительный фонд [от откатов], то была создана компания «Росинвест», которая занялась инвестициями, использованием этих [принадлежащих Путину] денег…Мы начали несколько инвестиционных проектов. Первый проект был связан с судостроением, это Выборгский судостроительный завод…»
На вопрос, как происходил отбор «инвестиционных проектов», Колесников пояснил:
«Что-то предлагали мы — Горелов, Шамалов, я. Шамалов ездил к Владимиру Владимировичу, и там уже принималось окончательное решение».
Путин на ВСЗ в ноябре 2008 г. Мало, кто знал, что это он приехал с визитом на свой завод (свой и Трабера).
Приехал он туда не просто так. Как уже говорилось, в 2007 завод получил заказ от «Газфлота» на две буровые платформы на сумму 2 млрд. долл. При этом всю надводную часть (90% всех работ при постройке такого рода судов) выполнил «Самсунг Хэви Индастрис» — субподрядчик из Кореи. ВЗС делал только подводную (самую примитивную) часть платформ, где одни металлоконструкции. Общая сборка (соединение нижней и верхней части) проводилась в Корее.
Такая схема, когда ВСЗ делает 10% работ, а получает почти 40% денег – оптимальная с точки зрения обогащения владельцев завода (авторов схемы). С точки зрения развития судостроения в России — эффект от неё невелик. Но такой цели никто и не ставил.
В 2008 г. Путин и Трабер с помощью денег из бюджета (ВЭБ) попытались запустить в Выборгском районе такой проект – построить полностью новую современную верфь в Приморске за 1,2 млрд. долл. Результат? – Нулевой. В 2012 проект закрыт. Слишком сложно всё: строить новый завод, возиться, ждать, пока окупится. Откаты пилить – оно проще. Да и привычней как-то.
8. Эпилог.
Если в стране, где мнение народа хоть что-то весит, выяснится, что президент много лет имел общие дела с одним из главарей преступного мира — будет импичмент и независимое расследование.
Если выяснится, что этот бизнес еще и 100% коррупционный — украли из бюджета, отмыли, вложили, снова украли – такой президент войдет в историю как позорный бандитский шнырь. Который вместо того, чтобы думать об интересах простых граждан, воровал их налоги себе на дворцы.
Вот это и есть истинное место Путина в истории: вор и бандитский шнырь, поднявший с колен своих дружков – воров и бандитов, траберов, шамаловых и т.п.
