«— Мама, я голоден!
— Иди погуляй, сынок».
Украсил воскресный вечер просмотром знаменитого «Левиафана». Мощная картина. Звягинцев знает своё дело — хоть я и был настроен весьма скептически по отношению к фильму, за все два с половиной часа просмотра я ни разу не зевнул.
Сразу предупреждаю — в тексте я буду раскрывать ряд сюжетных ходов. Если вы планируете смотреть фильм (чего я вам делать не рекомендую), отложите чтение моей статьи на потом.
Итак, мои мысли и впечатления.
1. Фильм сделан профессионально, он однозначно заслуживает «Золотого глобуса» и прочих западных наград. Достаточно упомянуть, что снято было всего лишь 3,5 часа, а взяли в итоговую картину целых два с половиной. Это очень круто: «Левиафан» снимали практически начисто. Обычно режиссёрам не удаётся получить нужную картинку с первого раза — так, например, для монтажа одной только битвы в Хельмовой пади в фильме «Властелин колец» было использовано около двадцати часов отснятого материала.
Конечно, были в «Левиафане» шероховатости — например, в некоторых местах у оператора дрожат руки, как будто его слегка потряхивает от с трудом сдерживаемых рыданий. Однако это пустяки по сравнению с общим впечатлением, которое остаётся у зрителя после просмотра ленты.
Скажем, весьма талантливо сняты красивейшие северные горы — на экране они выглядят настолько уныло, что кажется, будто мы наблюдаем не одно из туристических чудес, а сваленные в гигантские кучи промышленные отходы.
2. Как говорил поэт прошлых веков, «пьяная дама судьбе не хозяйка». Многие критики отмечали, что лирическая линия в фильме выглядит неестественно — любовники с кладбищенскими рожами решаются на нелепое спаривание в кустах, которое закономерно заканчивается разоблачением и мордобоем…
На самом деле, странная на первый взгляд измена жены героя — это тонкий режиссёрский ход, который позволяет выпукло осветить сразу несколько важных моментов.
Во-первых, глядя на этот бестолковый блуд, зритель очередной раз убеждается, что русские живут по-скотски. Если бы Звягинцев ограничился в фильме ассоциациями первого ряда — как он сделал это в сцене с двумя жующими свиньями, которые были показаны непосредственно перед сценой с двумя обедающими друзьями героя — получилось бы слишком грубо.
Во-вторых, главный герой должен по сюжету как-то продемонстрировать своё безграничное долготерпение — и прощение блудной жены тут весьма кстати.
Блудная жена, в свою очередь, должна была показать, что за пределами МКАД представители прекрасного пола готовы буквально набрасываться на москвичей, дабы хоть краешком одежды прикоснуться к обеспеченной столичной жизни.
Наконец, неправильно было бы портить атмосферу рафинированного тлена пошлым позитивом в виде нормальной мужской дружбы. Приехать помогать старому другу в беде и походя совокупиться с его любимой женой — таким вот изящным изгибом сюжета режиссёр вырезал из фильма абсолютно лишнего в нём положительного героя.
3. После первых 15 минут просмотра я решил было, что в фильме не будет ни одной шутки. Я ошибся — одна шутка в фильме была. Когда чреслобесивый адвокат вернулся из сортира в дом, герой остроумно спросил его, не проглотил ли тот канат. Дальше последовало несколько секунд напряжённого истеричного смеха.
Также весьма забавен был вынесенный в эпиграф момент — когда ребёнок попросил у мамы поесть, а та предложила ему вместо этого пойти погулять. Впрочем, я не уверен, что этот эпизод был помечен в сценарии как юмористический.
4. Порочность русских вызывает уважение. Рядовой режиссёр ограничился бы стереотипами — пьянство, автоматы Калашникова, медведи. Так, например, я совершенно не был удивлён, когда увидел во французской либеральной комедии «Полетта» ровно одного отрицательного персонажа, выходца из России. Это был разъезжающий на лимузине в компании двух девушек наркоторговец. Эдакий типичный русский из западных мифов.
Однако в «Левиафане» русские представлены прямо-таки инфернальными злодеями. В фильме нет ни одного спортсмена, даже ни одного намёка на спорт. Русские в фильме не просто пьют не просыхая, курят и матерятся. Они ещё и делают это с самого детства, как в известном анекдоте:
— Дорогая, я дома!
— Почему так поздно?
— По дороге медведь ногу вывихнул.
— Садитесь все! Давайте выпьем водки.
— Мам, я пойду поиграю с медведем.
— Хорошо, только сначала выпей водки.
— А где наш дедушка?
— Он вторую неделю стоит в очереди за талонами на талоны.
— Хорошо, что он перед этим выпил водки. И ты без дела не сиди — иди тоже выпей водки.
— Ладно, иди, погуляй, сынок, и не забудь написать вечером отчёт в КГБ! А по пути домой не забудь купить водки — она заканчивается.
— Дорогая, что-то жарко. Выключи, пожалуйста, атомный реактор.
— Сейчас водку допью и выключу, а ты пока сыграй на балалайке.
Я не делал пометок, как часто в фильме звучит фраза «давайте выпьем», однако удивлюсь, если меньше 10-15 раз. Достойный мастера штрих: когда ребёнок спрашивает у мамы, что такое грех, она напоминает ему о случае, когда тот поджёг кошку.
5. Достаточно ли фильм искренен? Показывает ли он нам настоящую Россию, такую Россию, какая она есть на самом деле?
Да, показывает. Фильм идеально точно показывает нам Россию. Вот только это не та Россия, в которой мы с вами живём. Это та Россия, в которой живёт наш креативный класс. Та очень узнаваемая Россия, которую можно увидеть, если читать из-за рубежа либеральные блоги.
В ней русские живут в нищете, пьют без продыха и мечтают уехать в Америку (да, в «Левиафане это тоже было). В ней представители власти свирепо угнетают несчастный народ, а тот отвечает властям плохо скрываемой ненавистью. Более того — представители власти всерьёз боятся, что стоит им слегка только ослабить хватку, как народ немедленно побежит насаживать их на вилы и вешать их на фонарях.
Скажете, бред? Отнюдь. Если бы я жил где-нибудь в США, и судил бы о России по либеральным СМИ и блогам, будьте уверены, я бы смотрел «Левиафан» как документальный фильм.
6. Конечно же, фактических нестыковок много. Ну, например, главный злодей — мэр городка. Процитирую диалог из начала фильма:
— Власть, Коля, надо знать в лицо.
— И чего тебе надо, власть?
— Вот это всё (показывает руками на участок жертвы).
— Забирай. Поместится в твой катафалк?
— Вы все насекомые. Никак не хотите по-хорошему, да? Вот поэтому тонете в нечистотах. Козёл, у тебя никаких прав не было и не будет.
Как видите, классическая либеральная фантазия — про чиновников, которые якобы считают себя царями, а других видят «насекомыми». В оппозиционных текстах постоянно приходится наблюдать подобные вымышленные диалоги, которые те вкладывают в уста представителей власти.
В реальной жизни представители власти таким образом не говорят. Сейчас не девяностые года, когда ошалевшие от перемен бандиты и жулики не стеснялись озвучивать вслух либеральные мифы в ключе «кто сильнее, тот прав, а кто слабее, тот неэффективен».
Разговор с мэром происходил в присутствии кучи народа. Если бы в интернете появилась видеозапись, на которой мэр пусть даже небольшого города вслух говорит подобное, это была бы сенсация. В течение суток запись стала бы хитом и появилась бы во всех СМИ — последовала бы проверка, после которой мэра сурово бы наказали.
Но нет, почему-то никто из персонажей фильма не догадался аккуратно вытащить мобильник и нажать на кнопку «запись».
7. Напомню, рейдерство — не русское слово. Когда Звягинцев взял американскую трагическую историю и попытался перенести её в Россию, он закономерно столкнулся с рядом непреодолимых логических препятствий.
Так, например, трагедия Марвина Химейера — прототипа героя «Левиафана» — была в том, что на него давили некрасивыми, но законными методами. Отключали электричество и канализацию, требовали вернуть ипотечный кредит.
В России такое тоже возможно. Пореже чем в девяностые годы, но бывает. Тем не менее историй людей, которые получили хорошие компенсации за свои дома, я слышал огромное количество. В некоторых историях, кстати, собственники домов вели себя весьма малопорядочным образом, пытаясь выжать максимум из ситуации.
А вот историй, когда рейдеры напали бы на чей-либо дом, я не слышал ни разу: в России нет никакого финансового смысла грабить частников, когда можно напасть на какой-нибудь жирный и беззащитный совхоз. Простая арифметика говорит не в пользу сюжета «Левиафана».
8. Ещё одна неувязка — поведение мэра и поведение столичного адвоката. Что сделал бы нормальный адвокат? Пришёл бы к мэру, показал бы ему свою папочку, после чего попросил бы мэра принять полностью законное и открытое решение о пересмотре размера компенсации главному герою — причём безо всякого участия адвоката.
Что сделал скорбный на голову адвокат из «Левиафана»? Пришёл к мэру и прямо с порога начал его шантажировать, открыто требуя 3,5 миллиона рублей за молчание. Статья 163 УК РФ в чистом виде.
Поражает как удивительная легкомысленность московского адвоката, так и его безусловная готовность пойти на серьёзное преступление ради трёх миллионов рублей. Хорошо по этому поводу высказался в своё время Чичерин:
http://ruxpert.ru/Цитаты_о_либералахРусский либерал теоретически не признает никакой власти. Он хочет повиноваться только тому закону, который ему нравится.
Не менее глупо ведёт себя и злодей-мэр. Что бы сделал на месте мэра нормальный преступник? Пригласил бы адвоката к себе в кабинет, притворился бы испуганным, передал бы адвокату 3,5 миллиона рублей наличными. Заснял бы всё это на скрытую камеру. После чего пригласил бы в кабинет понятых и поставил бы адвоката перед фактом: если тот рискнёт опубликовать свою папочку, сядет на несколько лет за вымогательство.
Нет, конечно, можно списать все нестыковки на то обстоятельство, что герои практически не просыхают на всём протяжении фильма. Но это как-то мелко для фигуры масштаба Звягинцева, не находите?
9. Несколько удивила меня ничем не прикрытая ненависть к Церкви, которой пропитан фильм. Мало того, что все злодеи православные, а герои — атеисты. Мало того, что иконки в автомобилях полиции непременно показываются рядом с порнографическими стикерами. Так ещё и все многочисленные преступления в фильме, оказывается, совершаются не просто так, а ради того, чтобы освободить место под строительство православного храма.
В финальной речи злодей-епископ упоминает девушек из Femen и Pussy Riot. Складывается впечатление, что православие — главное зло в России, которое и ответственно за тот тлен и упадок, которые нам показывает режиссёр.
Даже в советских фильмах и близко не было такой ненависти к священникам. Кардинал Ришелье из «Трёх мушкетёров» смотрелся бы в «Левиафане» положительным персонажем.
10. Пожалуй, наши власти поступают довольно мудро, не подвергая Звягинцева преследованию и не запрещая «Левиафан». Он художник, он так видит. Аналогичная беда с Кончаловским — однозначно талантливый человек начитался в своё время либеральных мифов и начал писать пространные статьи о «Гибнущей России»:
http://ruxpert.ru/Агитки:Куда_мы_катимся%3F_(статья_Кончаловского)
Конечно, «Левиафан» является концентрированной чернухой, изображённая в нём Россия не имеет практически ничего общего с реальностью.
Вместе с тем общество, поглядев на «Левиафан», впервые за долгое время начало задавать себе правильные вопросы: «Кто оплачивает съёмки этих креативных шедевров?», «Кому выгодно показывать Россию с чёрной стороны?», «Почему на Западе так любят фильмы о Гибнущей России?».
Если бы «Левиафан» снимался не обманутым романтиком Звягинцевым, а каким-нибудь настоящим нашим врагом, фильм был бы построен совсем иначе: русофобия в нём не пёрла бы из каждого кадра, а была бы красиво разукрашена — например, пьянство русских было бы показано в виде эдакой молодецкой удали, а во власти и в Церкви появились бы положительные персонажи, которые помогали бы нашему герою в его безнадёжной борьбе.
Скажу больше. «Левиафан» чётко делит аудиторию на внутреннюю и внешнюю. Если внутри России «Левиафан» смотрится сейчас как юмористический фильм — по типу фильмов про русских с медведями и балалайками — то жители Запада принимают события Левиафана за чистую монету. Они думают, будто у нас и вправду настолько всё плохо, что мы вот-вот издохнем сами, без их участия.
В этом есть свои плюсы. Сейчас Штаты ведут против нас войну, и если Вашингтон закусил удила и пошёл на таран, пусть уж тогда реальное состояние «Гибнущей России» станет для дядюшки Сэма неприятным сюрпризом.
